Прочитал когда-то «Проект Закона Украины о Государственном языке».
И тогда же начал это писать.
Сегодня закончил…
АКТУАЛЬНАЯ БИОГРАФИЯ
Меня отторгает страна,
Любовь моя ей не нужна
И мысль меня гложет одна
Мучительно, ежеминутно:
Что делать мне, как поступить,
Чтоб средь переставших любить,
Сумевших про чувства забыть,
Вовек мне не стало уютно?
Февр. 2019
1.
Я, Хаит Валерий Исакович, гражданин Украины, еврей, родился в с. Новая Прилука, Турбовского района, Винницкой области. В годы войны с фашизмом был с матерью в эвакуации (Ульяновская область, с. Тереньга.) Осенью 1945 года мы приехали в г. Белгород– Днестровский (Аккерман), где у мамы жили знакомые. Там же в 1946 году пошел в школу, которую закончил в 1956-ом. (В аттестате было две четверки, по русскому и химии. По украинскому была пятерка – у нас была замечательная «украинка» Мария Ивановна Артеменко. Я учился для нее, хотел заслужить ее похвалу). Летом 1956 года сдал экзамены в Одесский инженерно-строительный институт, диплом инженера получил в 1961-ом. С тех пор живу и работаю в Одессе. Женился. Имею двоих детей. Серьезных мыслей об эмиграции никогда не было. Когда меня спрашивали, собираюсь ли я уезжать, отвечал: «При малейшей возможности – нет». Был счастлив в детстве. Написал об этом времени книжку «То ли луковичка, то ли репка…». Аккерман – обожаю, в Одессу влюбился сразу и навсегда. Часто бывал в Киеве, уверен, одном из самых красивых городов мира. Обожаю украинские песни (и слушать, и петь). Работал ответственным секретарем в одесской украинской газете «Комсомольская искра». Тексты в газету если и писал, то на русском – у нас были машинистки-переводчицы. Впрочем, подписи под фотографиями пробовал писать сразу на украинском и даже заголовки на нем придумывал.
Помню как в конце шестидесятых и далее, слушая речь таких замечательных, современных украинских литераторов, как Иван Драч и Микола Винграновский, наслаждался их высокой, невероятно благозвучной украинской речью. Понимал и чувствовал масштаб и новизну таланта одесского поэта Бориса Нечерды – которого, помню, называл украинским Вознесенским.
Родным языком считаю русский. Именно на нем общаюсь с друзьями, думаю и вот уже более трех десятков лет пытаюсь писать.
С середины 60-ых играл в КВН, потом с друзьями придумывал Юморину, потом (уже втроем: с Георгием Голубенко и Леней Сущенко) писал комедии, ездил (с ними же) по Союзу с программой литературного юмора, придумывал капустники, читал книги, стал собирать русскую поэзию, влюбился в позднего Пастернака, сам тихонько, без всяких амбиций, рифмовал. Благодаря сомнительной КВНовской славе познакомился с выдающимися людьми – З. Е Гердтом, Л. О. Утесовым, Л. Г. Зориным, М. М. Жванецким, Р. Л. Габриадзе, Б. М. Сарновым. Словом, так случилось, что и в Украинской ССР, и первые примерно 15 лет в независимой Украине я жил в русской культуре, дышал воздухом русского языка, безо всяких опасений говорил по-русски (тем более в Одессе) и ни в чем не чувствовал себя ущемленным.
Я даже в советское время в Аккермане и в Одессе исхитрился как-то не чувствовать комплекс по поводу того, что я еврей. Разве что при поступлении в институт у меня было четкое понимание, что с моей пятой графой дальше, чем сантехнический факультет строительного института не протолкнешься.
Словом, я был свободен, беспечен, интернационален и молод. А, значит, счастлив.
Я жил, работал, влюблялся, женился, стал одесситом, в меру занимался детьми, встречался с друзьями, пел с ними песни, веселился, выпивал и даже иногда закусывал.
Ездил по КВНным, юморинным и театральным делам в Москву, в Киев, в Кишинев, в Ленинград, в Таллинн, в Ригу, получил звание «пастушеской собаки», ибо, по мнению друзей, обладал уникальной способностью мгновенно собирать (сбивать) компанию. И все это время продолжал любить русскую литературу, особенно поэзию.
Это был мой мир, моя жизнь, я старался никому не делать вреда, умел радоваться успеху других, любил клясться в дружбе, давать столь же добрые, сколь и бессмысленные советы.
2.
А потом случилась Перестройка и через некоторо/е время Украина стала независимой. И вместе с ней вроде бы и я…
В первые годы в вопросах языка и отношений с Россией все оставалось по-прежнему. Думаю, в значительной степени по инерции.
В 1986 году возродили КВН, Одессу опять пригласили, обратились ко мне. Я предложил команду ОГУ, где в то время учился мой старший сын. Был придуман образ одесских джентльменов, которые и стали в первом после 15 лет перерыва сезоне чемпионами. Потом с созданным мною на основе команды Клубом одесских джентльменов мы гастролировали по городам и весям бывшего Союза, собирали тысячные залы, демонстрировали, как утверждали зрители, новый интеллигентный одесский юмор, прославляли свой город и ни о каких таких вопросах языка особенно не задумывались. Так продолжалось практически 10 лет, Украина привыкала к независимости, создавала институты власти, искала свое место в международном сообществе, училась демократии, принимала Конституцию. Но в то же время, как и везде в бывшем СССР, шли лихие девяностые, набирал силы криминал, создавались теневые капиталы, возникали первые крупные состояния, появилось слово «олигарх», началась борьба кланов. Несомненные плюсы свободы и рынка постепенно становились минусами, то, к чему Запад методом проб и ошибок шел сотни лет, на постсоветском пространстве пытались сделать прыжком…
Но это были общие трудности роста. Отделившиеся от СССР республики учились жить отдельно, каких-то общих правил не было, все во многом зависело от тех, кто в тот или иной период оказывался во главе стран, какие методы он исповедовал, чему поклонялся и чего лично хотел.
При этом главным все равно была нежданно обрушившаяся свобода, появившаяся частная собственность и прежде всего рынок, который наполнил магазины, создал невиданное доселе многообразие товаров, предметов комфорта, дорогих машин и других материальных ценностей не первой необходимости.
Расцвела зависть, жадность, коварство, обман, жажда приобретения, стихийная, не знающая правил, конкуренция.
Параллельно с этим уходила на второй план мораль, глохла совесть, атрофировалось чувство справедливости, скукоживалась культура, теряло ценность образование. То есть, интеллектуалы и гуманитарии все больше становились не в моде, жизнь упрощалась и постепенно входили в обиход выражения: «Если ты умный, то почему ты бедный?», «Ничего личного, только бизнес!».
Нравы упростились, стала цениться наглость, хитрость, умение обвести вокруг пальца, другими словами кинуть, впарить, отжать…
Все стало бизнесом, деньги стали мерилом всего, превратились в культ, стали главным в жизни человека.
Но вернусь, простите, к себе.
Жизнь моя продолжалась, дети выросли, стали самостоятельными, я занялся, наконец, любимым делом – стал редактором одесского юмористического журнала на русском языке. Было это в 1997 году и никаких вопросов не вызвало.
3.
Потом грянул первый мирный Майдан. Миллион киевлян на улицах. Три тура президентских выборов, победа Ющенко, огромные надежды, восторг. Мир гордился Украиной, Россия завидовала. На сцене Майдана правдивая и поэтому красивая украинская речь, великие песни. Триумф спикеров Майдана – Тимошенко, Луценко, Томенко…
Вот-вот начнется настоящая жизнь, честная, справедливая, цивилизованная… Но началось распределение должностей, странности, конфликты бывших соратников, президентско-премьерское противостояние, недоумение, а потом и нарастающее разочарование людей. Постоянное заклинание Ющенко «Моя нация», первые ядовитые ветерки национализма, все чаще звучащее определение «титульная нация». Наконец, все надежды на лучшее окончательно рухнули. Для меня это случилось в тот момент, когда Ющенко (как до этого в какой-то момент Кучма), из раза в раз повторяя: «Да что вы, да никогда» продал-таки премьерское кресло Януковичу. А по сути – донецким.
Дальше, поскольку по времени это было не так давно, вы все помните. И проигрыш Януковичу Тимошенко и закон Кивалова– Колесниченко, и Министерство доходов с конвейером долларовых тюков, и жизнь страны по понятиям, и история с Ассоциацией, и кульбит с переносом (на самом деле с отменой) ее подписания, и стотысячный майдан на Европейской площади, и миллионный – после избиения студентов, и бегство Януковича, и захват Путиным Крыма, и сепаратизм в Донецке и Луганске, и так называемые гумконвои из России, и победа в первом туре Порошенко, и обещания все быстро закончить, и сплочение страны, и добробаты, и волонтерство, и духовный подъем, и первые разочарования, и Иловайск с Дебальцево, и Въятрович, и декоммунизация, и перекосы, и постепенное возвращение власти на круги своя – использование ее для личного обогащения.
И оказавшаяся самоубийственной для власти поддержка радикалов-националистов и эпопея президентских выборов, и сверхубедительная победа Зеленского, и роспуск парламента, и подозрительно стремительное принятие «Мовного» закона уходящей Радой, и чудо мирной смены власти за одну ночь, и вспыхнувшие надежды на окончание войны с Путиным и его комарильей, и, и, и…
Завершаю…
Среди первоочередных законов, предложенных Президентом и Радой, темы «Мовного» закона нет. И правильно. Зеленский Президент ВСЕЙ УКРАИНЫ, в том числе и той ее части, которая исповедует ненависть не к Путину и Ко, а ко всему русскому. И в отличие от своего предшественника, не в его интересах в сложнейший для него и его команды период обострять внутренние противоречия в стране. Хотя понятно, что в его убедительной победе решающую роль сыграли русскоговорящие области Востока и Юга.
Есть задачи более важные и неотложные, а пока, хоть этот самый закон и вступил в действие, но его деструктивная, антиконстуционная часть, к счастью не проявляется. Так мне, тьфу-тьфу, кажется. И хотя оголтелые в этом смысле Княжицкий и Ирина Геращенко стали депутатами, возможностей у них мало.
Да и Въятрович, которого Порошенко за верную службу включил в список ЕС, в Раду не прошел. Даже, говорят, может свой директорский пост в ИНП потерять!.. Кстати, сам этот факт и без возвращения к теме «Мовного» закона мог бы быть важным сигналом для многомиллионных русскоговорящих жителей Украины.
Ну и последнее.
Украина опять удивила мир. Именно в ней политика, как выяснилось, может быть не только искусством возможного, но и невозможного. И я, как вы наверняка заметили, легко очаровывающийся, опять полон надежд. Надежд на то, что здравый смысл, наконец, восторжествует, что власть в стране будет исходить из факта, что Украина – разная, и что объединить ее можно только с учетом этой реальности, без навязывания правил жизни одной ее части другой.
Да, на этой гибридной, так и необъявленной, войне погибли тысячи наших граждан и неизбывное и безутешное горе поселилось в тысячах украинских семей.
И, понятно, что достигнуть мира с Россией невероятно трудно.
Но выхода другого нет. 2200 километров общей границы никуда не денутся. 350 лет общей истории – тоже. Уникальность многоязычной центральноевропейской страны Украины, не имеющей по сути аналогов в мире, нужно использовать для ее укрепления, а не, мечтаемого Путиным, распада.
И вообще, надо перестать бросаться в крайности, на дворе 21-ый век. Путин на троне не вечен, ничто быстрее, чем успех Украины, не поможет его падению.
АХ, если бы вы знали, как я желаю успеха новой, небывалой в Украине, власти!..
Впрочем, многие из вас, уверен, это знают.
Ибо, желают ей того же!..
Валерий Хаит
18 сент 2019 г.